|
С заместителем командира чеченского ОМОНа Бувади Дахиевым мы познакомились летом 2000 года в Грозном. Федеральные войска отказались выделить охрану репортерам «КП», и мы решили обратиться в чеченский ОМОН. На базе в тот день был траур - за несколько минут до нашего приезда в упор были расстреляны двое омоновцев. Несмотря на это, Бувади принял нас.
А вчера он пришел в редакцию «Комсомолки».
- Мы слышали, что вы «кровник» Мовсара Бараева. Как это получилось?
- Его люди убили моего двоюродного брата. По приказу Бараева взорвали автобус с моими бойцами. Такое простить нельзя. Я гонялся за ним по всей Чечне.
- Вы были знакомы с Бараевым. Что это за человек?
- Никакой человек. Житель Аргуна по фамилии Саламов. А не Сулейманов, как сообщали все газеты. Он ничего не значил в Чечне до смерти Арби Бараева. И высвечивался только там, где можно заработать деньги. Прежде всего на похищении людей. У него не было ни Родины, ни флага. И тем более желания быть идейным ваххабитом.
- Он двоюродный брат Арби Бараева?
- Да. Когда того убили, встал вопрос, кому унаследовать его деньги и оружие. Очень большие деньги и очень много оружия. Мовсар оказался единственным братом. Он и унаследовал. Вот и всё.
- То есть он стал полевым командиром вместо Арби?
- Нет, не так. Полевым командиром его не признали, потому что он очень слабый. Его среди полевых командиров как вояку боевики не признавали. Просто он унаследовал как бы хозяйство Арби. Но сам ни до, ни после не имел группы, которая непосредственно подчинялась бы ему. А у Арби была большая группа.
- А как же группа, которая захватила ДК на Дубровке? Ее сколотил Бараев?
- Мовсар для этого очень слабый человек. Этим занимались специалисты из-за рубежа. Я думаю, что бандиты собрались вместе только накануне теракта. Примерно за сутки. И многие из них вряд ли раньше были знакомы друг с другом.
- Какие у вас основания так говорить?
- Процентов 60 людей в этой банде - не чеченцы.
- Как вы определили?
- По разговору. По диалекту. Помните в телерепортаже человека без маски, который говорил, мол, мы все тут умрем? По произношению он не чеченец. А, например, вдовы Арби Бараева последние четыре месяца вообще не было в Чечне. Ее, как и других женщин, где-то готовили. А перед самым терактом свели в одну группу.
- Почему их готовили не в Чечне?
- Потому что их надо было заклинить. То есть давать только негативную информацию о происходящем в Чечне. Четыре месяца им вбивали в голову совершенно определенную информацию. А дома они могли, например, увидеть, что работают школы.
- Где могли готовить женщин-камикадзе?
- Где угодно. Скоро появятся их списки. И мы увидим, что часть из них жила в Панкисском ущелье, часть - в Баку и лишь пятеро-шестеро - в горах Чечни. Их готовили в разных местах. Но инструктировали: вы будете подчинены одному человеку, который приведет вас туда, где вы получите рай.
- Где они могли взять оружие?
- Это оружие они не могли купить в Москве. Я видел автоматы, которые они держа-ли в руках. Такие автоматы могут быть привезены толь-ко из «горячих точек». Силь-но поцарапанные, с короткими стволами. То же самое могу сказать про их форму. Она солнцем обогрета, совершенно выцветшая. Эту форму все лето носили в горах.
- По какому принципу подбирали людей в банду?
- У каждого в семье должны быть убитые. Плюс это люди с очень узким мировоззрением. У них психика человека, который выходит на балкон 10-го этажа и говорит: мне плохо, сейчас я брошусь вниз.
- Не каждый москвич знает, как проехать к ДК на неприметной улице Мельникова... Вообще как, по-вашему, они попали в Москву?
- Скорее всего, поодиночке. Им помогали в Москве. Помогал кто-то местный.
- Чеченская диаспора?
- Нет. Зачем чеченским предпринимателям рубить сук, на котором они сидят. Но без помощи местных такую операцию не проведешь.
- У них была предварительная разведка?
- Да. И они раньше были внутри. Они знали, как там и что там.
- Вы говорите об исполнителях теракта?
- Да. Я три года не был в Москве. Когда подхожу к каким-нибудь дверям, то не могу понять, как они открываются. Эти люди очень уверенно вбежали именно в те двери ДК, которые нужно.
- Кто мог разрабатывать операцию? Масхадов?
- Масхадов мог. Операция была очень профессионально подготовлена. Но исполняли ее не профессионалы.
- Почему?
- Ни один профессионал туда бы не полез. Ведь они не оставили себе ни одного хода к отступлению. Понимаете? Забраться в самый центр Москвы...
- Это как-то не стыкуется с вашими словами о слабости Бараева.
- Я от своих слов не отказываюсь. Он пошел на эту операцию для того, чтобы его наконец признали боевики. Ему нужно было оправдаться. Но мое твердое мнение: Мовсар Бараев никогда бы не пошел на захват без гарантий, что останется жить. Ни за какие деньги не пошел бы!
- Получается, туда бросили дилетантов, потому что жалко было посылать на смерть профессионалов?
- Да.
- Вы говорите, что они встретились перед самым терактом. Но ведь штурмовая группа террористов должна была тренироваться? Чтобы друг друга понимать по жестам, знакам? Нужна ведь элементарная слаженность при штурме и обороне...
- У этих людей не было слаженности, поэтому они не успели и не смогли оказать никакого сопротивления. В их понимании ситуация должна была разворачиваться так: человек зашел в зал со взрывчаткой, взял заложников - и всё, он в безопасности. Им и в голову не могло прийти, что начнется штурм. Их к этому история приучила и их руководители.
- Какой же у них, по-вашему, был план?
- Женщины пришли туда на смерть. Но все остальные - нет.
- Остальные должны были уйти?
- Да, должны были уйти. Дальнейшее я могу только предполагать, зная их психологию, но не зная, какие команды они получали извне. Женщины-камикадзе могли взорвать только себя. А могли и вместе с заложниками. Все зависело от команды извне.
- Бараев расстреливал заложников для устрашения?
- Он такой тип... Он слабый человек, и для него это способ самоутверждения. Самоутверждение - кого-то убить. У таких, как он, это есть.
- Вы хотели бы участвовать в штурме?
- Да. Я подходил к руководителям операции, сказал, что по первой команде готов помочь. Жаль, что команды не последовало.
- Личный вопрос: вы не жалеете, что кто-то убил вашего «кровника» Бараева?
- Жаль, что это сделал не я.
- Мы слышали, что многие в Чечне только и ждут сейчас команду - вырезать до седьмого колена всю родню террористов. Ведь бандиты оказали медвежью услугу не только Масхадову, но и мирным людям. Тысячи из них живут на деньги, которые им посылают родственники из Москвы. Те самые представители чеченской диаспоры, у которых теперь под угрозой бизнес...
- Резня могла иметь смысл, пока были живы террористы и можно было с помощью родственников повлиять на исход операции. А сейчас... Вы ведь понимаете, что это страшная гражданская война?
- Бувади, какое все-таки будущее у Чечни?
- Отдайте нам власть. Дайте чеченским милиционерам свободу действия, и за короткий срок мы восстановим мир.
- Перестреляете всех бандитов?
- Всех не перестреляешь. Главное - перекрыть каналы поступления денег. Не тех 100 долларов, на которые московский бизнесмен-чеченец кормит целые роды в течение месяца. А тех 100 баксов, которые приходят из-за границы и вручаются пацану вместе с фугасом, который он подложит на дороге.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Бувади Дахиев, 35 лет. Родился в Урус-Мартане, почти всю свою жизнь провел в Чечне. Окончил Грозненский университет, по образованию историк. В первую чеченскую кампанию был командиром роты ОМОНа. Во время перемирия уезжал в Москву, Латвию. С 1999 года - заместитель командира чеченского ОМОНа. Имеет несколько ранений. Недавно представлен к награде - ордену Мужества.
|
