политика, экономика, компромат

   16+ | 

Редакция

 | 

Ссылки

 | 

Карта сайта


Разделы сайта

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Дайджест

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Персоналии

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

База данных

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Терроризм

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Политика

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Экономика

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Общество

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Macc-медиа

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Криминал

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Религия

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Культура

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Спорт

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Право

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

ВИДЕО на FLB.RU

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Web-Обзор


Регионы

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Центральный

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Северо-Западный

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Южный

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Северо-Кавказский

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Приволжский

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Уральский

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Сибирский

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Дальневосточный

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

Зарубежье

Компромат скандалы эксклюзивные материалы о политиках, олигархах, звездах шоу бизнеса

СНГ


Читательский TOП

»  

МВД разоблачило хвастовство депутата Поклонской


» 

В Сети появился сайт открытого конкурса управленцев «Лидеры России»


» 

Весь компромат. Главные скандалы. 09.10.2017


» 

Кто сломал карьеру Данису Зарипову


» 

Хлебный рынок Москвы накануне скандала


» 

Весь компромат. Главные скандалы. 10.10.2017


» 

Солнцевская ОПГ


» 

Весь компромат. Главные скандалы. 11.10.2017




  

Дайджест »


Жизнь Кима Филби без грифа «Совершенно Секретно». Часть 1

FLB: Как Ким Филби стал главным по борьбе с СССР

Версия для печати
Сохранить статью

Рассекречено: Разведка по Филби

«В серии "Жизнь замечательных людей" издательства "Молодая гвардия" выходит книга "Ким Филби", написанная вашим покорным слугою. Она, как мне кажется, подоспела во время: 1 января 2012 года будет отмечаться 100-летие великого советского разведчика.

Специально для этой книги Служба внешней разведки России рассекретила ряд материалов. Так что, прощай гриф секретности. Это донесения Филби в Москву. Записи Кима о работе в английской разведке, его донесения в Москву, конфиденциальные сообщения, тревожное письмо резиденту советской разведки в Бейруте, опись секретных документов, переданных в Центр лишь за короткий период… Некоторые из них впервые переведены с английского на русский.

Должен сказать, что англичанин Ким Филби писал на таком интеллигентно-отточенном английском, что и переводить его было приятно.

Мы открываем перечень из серии "Рассекречено" этой главой о жизни Филби в разведке. Она написана самим Кимом Филби после бегства из Бейрута в Москве и закончена им в сентябре 1964-го. Вряд ли эти впервые публикуемые записки предназначались для книги или журнальной статьи. Они частично напоминают его будущую книгу "Тайная война", но в данном виде, это, скорее, откровенные и по горячим следам изложенные впечатления Филби о его деятельности в Сикрет Интеллидженс Сервис.

Привожу записки без всяких поправок со сделанными Кимом Филби выделениями.

Служба внешней разведки РФ. Совершенно секретно. Экз. №2. Перевод с английского

Летом 1940 года, вскоре после падения Франции, разведка из романтических грез стала сферой моей деятельности. Романтика работы в разведке была создана судорожным чтением с детства детективных рассказов. Некоторые писатели пытались давать изложение фактов из своей собственной деятельности. Одним из таковых был Джордж ХИЛЛ, который написал книгу "Go spy the Land", где с разоружающей откровенностью описана его подпольная деятельность в России. За это он получил довольно забавное прозвище - "Евнух Стамбула", которое дал ему Деннис УИТЛИ. Впоследствии ХИЛЛ стал моим коллегой и другом. Другие писатели, как, например, Бучан (BUCHAN) и Валентайн Уильямс печатали чистейшую фантазию. Но принципы обеих школ писателей были основаны на том, что шпионы, работающие на Англию,- прекрасные парни, окончившие частные школы, а, возможно, и военную школу в Сандхерсте, в то время как наши противники - негодяи и мерзавцы. Так, Бучан заставил страдать очаровательную баронессу фон Линем, сравнив ее с отвратительным Бленкироном - американцем, страдающим расстройством желудка. И только совсем недавно Ян Флеминг набрался смелости отказаться от этого правила и создал своего героя - Джеймса Бонда, которого изобразил еще более отталкивающим, чем чудовище, которое должно было быть уничтожено. Говорят, что таким трюком Ян Флеминг, в отличие от других писателей, заработал кучу денег.

Мои первые несколько месяцев работы в СИС не принесли мне ничего нового. Мне сказали, что я прикреплен к секции "Д" (подрывная работа), и конверт с десятью необлагаемыми налогом пятифунтовыми банкнотами ежемесячно попадал ко мне. Но я почти не понимал, в чем заключались мои обязанности, был почти уверен, что большинство моих коллег были в таком же положении. В отделе ходили таинственные разговоры о "железных воротах" на Дунае, как будто это были запертые ворота на канале Риджент и о диверсии на бакинских нефтепромыслах с целью лишить Германию нефти и заставить ее сдаться. Так как я видел бакинские нефтепромыслы, то я мог лишь отдать должное воображаемым героическим подвигам тех, кто вынашивал планы "их взрыва".

Наслушавшись таких разговоров, я перебрался в только что образованную учебную секцию (трудно представить, но это факт, что сотрудники английской разведки и их агенты не проходили никакой подготовки до 2 мировой войны) и вскоре оказался прикрепленным к странной экспериментальной учебной станции около Хертфорда.

На этой станции собралась горсточка инструкторов, одним из которых был Джордж Хилл и, возможно, десятка три студентов: бельгийцев, норвежцев, испанцев и одного австрийского неомарксиста, который раз в неделю отказывался от выполнения своих обязанностей в знак протеста против милитаристского характера лагеря. Здесь, так же, как и в Лондоне, мои обязанности были очень неясными, неясными до того, что один испанец после долгого раздумья решил, что я являюсь политическим комиссаром школы. Это был деморализующий период, и только позднее я узнал, что наш регресс или застой был вызван капитальной реорганизацией службы, к которой я принадлежал, СИС - традиционная шпионская служба - освобождалась от своей смущающей подрывной секции, которая с тех пор стала называться Секцией специальных операций 2(SO-2) (саботаж) в противовес Секции специальных операций 1 (SO-1) (черная пропаганда). Отделение SО-1 и SO-2 позднее закончилось тем, что первая превратилась в исполком политической войны (P.W.E), a вторая - в исполком специальных операций (S.O.E.).

Нет необходимости говорить, что этому разделению предшествовала безжалостная чистка отдела "Д", которой подверглись сам начальник отдела, вездесущий королевский инженер, и (случайно) Гай Берджесс. Люди, которые подверглись чистке, вскоре нашли название новой организации, из которой их выжили - "Отбросы и помои". Чистка меня не затронула из-за моей незначительности, и безо всяких формальных уведомлений я был переведен в СОЕ. Мой конверт с 50 необлагаемыми налогом фунтами продолжал поступать ко мне. Единственная неприятность, которая случилась со мной в этот период, была потеря револьвера, который был выдан мне по какой-то необъяснимой причине. Его украли из кармана на дверце служебного автомобиля, которым я пользовался в личных целях в Сохо. С чувством вины (я думал, что правила в этих делах очень строгие) я доложил о потере офицеру, который выдавал оружия. Он спросил, расписывался ли я за пистолет, и я, боясь, что мой ответ еще больше усугубит мою вину, ответил, что нет. Его ответ был краток: "O.K., забудь об этом, понял?", и он занялся более важным делом.

Новый начальник SO-2 оказался предприимчивым человеком в "мебельном деле" и поэтому не удивительно, что вскоре мы переехали в новые здания (меньше 100 миль от жилища Шерлока Холмса) и начали заполнять бумагами огромное количество столов и шкафов. С новым начальником пришел поток банкиров и владельцев нефтяных акций, горящих желанием показать солдатам, как надо служить в интересах бизнеса. Нет нужды говорить, что все они, один за другим откатились в сторону. Установившийся взгляд на то, что все армейские офицеры, за незначительными исключениями, недостаточно умны, нуждается в коренном пересмотре. Когда дело доходит до интриг или личного продвижения по службе, они могут дать очко вперед городским умам.

Мои надежды на то, что после реорганизации я останусь в Лондоне, не оправдались. Я все еще был инструктором и из-за этого мне пришлось переехать на еще более отдаленную станцию в Болью (Beaulieu). Оказалось, что положение в этой школе в корне отличалось от положения в Хертфорде. Начальник нашего лагеря был молодым способным офицером, и его помощники, с единственным ужасным исключением в лице офицера безопасности, были молодыми и энтузиастами своего дела. Их единственным недостатком было отсутствие личного опыта в деятельности, которой должны были заняться их студенты.

Частично этот недостаток восполнялся усердной работой и большой мыслительной работой, и вскоре школа и ее выпускники внесли серьезный вклад в создание и укрепление сил, которые впоследствии стали известны как силы европейского сопротивления. Это, однако, было уже после меня.

В Болью, впервые с момента поступления на службу, мне был выделен определенный участок работы. Я был назначен инструктором по вопросам политической диверсии и подпольной пропаганды - вопросам, в которых я был более компетентен, чем думало мое начальство. Но вскоре стало очевидным, что хотя я обладал достаточными знаниями по этим предметам, я был безнадежно неспособен как инструктор. Одно дело написать все на бумаге, другое - передать это "зеленым" студентам. К тому же были и более серьезные недостатки в моем положении. Я был далеко от Лондона и визиты туда, необходимые по службе, были редкими. Более того, обучение представляло слишком уж узкую сферу для активной работы, и мне хотелось попасть в Центр.

В начале 1941года я стал подыскивать себе место или в штабе СОЕ или же в СИС. Я отдал предпочтение последнему, так как СИС казалась более постоянной и надежной организацией, где можно было приложить свои силы. Как сказала одна ни в чем не сомневающаяся дама, работавшая и на СИС, и на СОЕ: "Если уж работать в организации, то пусть это будет проверенная организация". CИC, хотя она и существовала меньше 30 лет, выглядела неказистой по сравнению с процветающей СОЕ.

Мои щупальцы вскоре натолкнулись на что-то существенное. Контрразведывательная секция СИС, секция 5, получила значительно возросший бюджет. Эта секция всегда была "козлом отпущения" CИC, и необходимость ее расширения была давно признана. Решающий толчок был дан МИ-5, которая являлась основным потребителем разведывательных материалов секции 5. МИ-5 все больше и больше проявляла недовольство той скудной информацией, которую она получала, и стала угрожать взять на себя функции разведки за границей. Некоторые сотрудники СИС поняли опасность разведения бюрократии в случае, если бы МИ-5 взяла на себя функции разведки за границей, и результатом этого явилось расширение секции 5.

В то время Испания была одним из основных центров германского шпионажа против Англии и США. Новая структура секции 5 включала в себя подсекцию из шести сотрудников для работы против противника на Пиренейском полуострове.
Увеличить документ.

В то время я знал в этой области не меньше других, так как работал корреспондентом газеты "The Times" во франкистской Испании и поэтому без особых трудностей сумел занять пост начальника новой подсекции. Через несколько недель я понял, что попал на "большую дорогу". Но еще не осуществилось мое желание работать в Лондоне, т.к. секция 5 базировалась в то время на окраинах St. Alban. Ho это было намного ближе к Лондону, чем от Болью. По работе требовалась тесная связь с МИ-5 и, по крайней мере, раз в неделю нужно было осуществлять личный контакт с сотрудниками Центра. Необходимо было также поддерживать связь со Службой радиоконтрразведки, которая занималась перехватом шифровок противника и с правительственной школой кодов и шифров, которая занималась их расшифровкой. Архивы СИС (плодотворное поле для исследований) были совсем рядом. И, наконец, не нужно было рыскать, чтобы получить информацию о моей собственной службе и ее деятельности. Через мой стол проходило столько материала, сколько я только мог обработать. Но как бы ни рано я начинал работать, всегда оставалась толстая папка с документами, которые я брал домой для просмотра в утренние часы. Конечно, это было строго запрещено, но все, включая и моих боссов, делали это.

Просто страшно подумать, как ужасно было поставлено дело с точки зрения безопасности. Но с этих пор я почувствовал под ногами твердую почву и понял, что я начинаю делать успехи. Немного более, чем через год после моего поступления в секцию 5 я почувствовал себя достаточно сильным, чтобы пойти против начальника секции. Эта борьба окончилась переводом нашего подразделения в Лондон, где нас разместили по соседству с МИ-5 и в нескольких минутах ходьбы от штаб-квартиры СИС.

Характерной чертой секции 5 в то время было полнейшее отсутствие обучения, за исключением коротких инструктажей за обеденным столом. Если бы не мой секретарь, который проработал в службе несколько лет, я бы попал в серьезную беду из-за своего чрезмерного энтузиазма. Так, например, я провел несколько счастливых месяцев, давая указания сотрудникам Паспортного Контроля отказывать некоторым лицам в выдаче виз (не мое дело) и сотрудникам службы безопасности Министерства обороны на британских территориях за границей производить аресты (тоже не мое дело). Однажды около 12 человек ссадили с судна "Кабо де Хорпос" в Тринидаде и лишь через несколько лет я узнал, что мои действия основывались на ошибке шифровальщиков, и что только один из 12 оказался виновным. И что самое удивительное, МИД Англии всегда мужественно защищало нас, твердо отвергая представления из нейтральных государств о совершении незаконного ареста.

Успех нашей работы против немецкой разведки обеспечивался службой перехвата и шифровальной службой. За небольшими исключениями, разведывательная работа наших оперативных подразделений стала придатком технических служб. Развитие криптографических служб началось с появления разведывательной службы Оливера Стрэчи (I.S.O.S.), которая дала нам значительную информацию о работе радиослужб Абвера. Все остальное мы получили от разведывательной службы Нокса (Кnоx) (I.S.К.). В обоих случаях службы названы именами искусных шифровальщиков.

Задолго до окончания войны мы получали огромное количество информации так же быстро, как и сами немцы.

Изучив массу материалов о деятельности немецкой разведки в Испании, я мог сделать единственный вклад в работу нашей контрразведки. Я предложил, чтобы МИД Англии проинструктировало или, скорее всего, попросило сэра Сэмуэля Хора ( Samuel Hoare), посла Англии в Мадриде, выразить протест генералу Франко в связи с нарушением испанского нейтралитета сотрудниками и агентами немецкой разведки. В протест должно быть включено заявление о структуре и деятельности немецкой агентурной сети с указанием имен, адресов и т.д. и требование о наказании или изгнании из страны виновных. Мы не были уверены, что Франко выполнит все условия, но абсолютно не сомневались, что он информирует об этом Генерального Директора службы безопасности, а тот, в свою очередь, сообщит об этом немцам. Все остальное должно было произойти своим чередом. БиЮНемцы должны были понять, что несмотря на то, что работа разведывательной службы должна быть конспиративной, конспирация в их работе была иллюзией.

Единственной трудностью было убедить моих шефов в том, что это хорошая идея. Обычно материал, полученный из криптографических источников, считался очень деликатным и очень редко использовался для проведения каких-либо акций. "Так зачем же наживать неприятности " - частенько упрекала нас МИ-5. К счастью, МИД Англии, руководствуясь своими собственными соображениями, не хотело избегать столкновения с генералом, а мое предложение дало Сэму Хору прекрасную возможность "разыграть одну из сцен", на которых держалось его тщеславие.

Меморандум отослали, тщательно законсперировав источники получения информации, Сэм Хор, убежденный, что вся информация, упоминавшаяся в меморандуме, получена его посольством, нарядил сотрудников посольства в одинаковую форму и в их сопровождении вручил протест с завидной твердостью (он мне почти нравился в течение недели). Результаты были точно такими, какими они и должны были быть по нашему предположению. Строительство одного из немецких объектов, предназначавшегося для ночного фотографирования кораблей, проходящих через Гибралтарский пролив, так и не было закончено. Остатки абверовской агентурной сети в Испании походили на голого человека, бегающего в поисках полотенца.

Наш окончательный триумф пришел с перехвата телеграммы из Мадрида в Берлин, в которой говорилось, что англичанам удалось раскрыть немецкую агентурную сеть "наверняка агентурным путем". Единственным недостатком в нашей операции было наше уважение к немецкой разведывательной службе.

Успех этой операции, подобная второй была проведена в Лиссабоне, намного упрочил мое положение в СИС и сделал даже больше, т.к. о ней стало извести в других кругах. Сэм Хор был в восторге, МИД Англии было довольно. Сотрудники службы радиоперехвата и шифровальщики радовались, что наконец-то их материал был так хорошо использован. МИ-5 была довольна более либеральным подходом к использованию в подходящей форме материалов криптографической службы. Мои шефы получили много похвал, а я получил повышение.

В сферу моей деятельности была добавлена территория Северной Африки, и я стал 2-м заместителем начальника отдела. Мое положение еще больше упрочилось.

3десь необходимо сделать небольшое отступление, чтобы затем перейти к изложению дальнейших событий. Я проработал в секции 5 лишь несколько недель, когда была успешно осуществлена деликатная операция Рузвельта против японцев. Ее первым зримым результатом было прибытие в Сант-Олбани двух оперативных работников из ФБР, которые подобно паре пулеметов на все лады расхваливали успехи их организации.

Мой босс, начальник секции 5 уже "цапался" с ФБР. Характерной чертой его дьявольской энергии и ошеломляющей самоуверенности было то, что он, не колеблясь, мог скрестить мечи с Дж. Эдгаром Гувером, искусным политиком. Он относился к представителям ФБР с вежливой осторожностью. Двое уехали, оставив после себя дух Америки. Они очернили Госдепартамент, Военный и Военно-морской департаменты. Пo их рассуждениям выходило, что если бы не Гувер, США давно бы были колонией японцев. Они даже ни словом не обмолвились о заслугах генерала Донована и стратегической разведывательной службе США (O.S.S.). Однако вся информация поступала как раз из О.S.S.

"Дикий Билл" (Wild Bill ) собрал вокруг себя странный контингент йельских профессоров, юристов и страховых агентов. Они прибыли в Сент-Олбани. Мой босс видел прямую выгоду в сотрудничестве с новой организацией, которую можно было использовать в своих интересах.

С некоторым удивлением я узнал, что он организовал все так, что едва оперившееся контрразведывательное подразделение О.S.S. пользовалось привилегией доступа к материалам, полученным из криптографических источников. Таким образом, они были поставлены на один уровень с нашей организацией, МИ-5, правительственной Школой кодов и шифров, службой радиоконтрразведки и другими.

Представление об их квалификации можно получить, проанализировав поведение их первых представителей в Лиссабоне. Некий Рэй Оливьера зашел к нашему человеку и представился сотрудником O.S.S. Когда его попросили предъявить документы, он открыл папку - она была полна долларов. Его преемник Ди Люсия был еще хуже.

Когда сотрудники О.S.S. окончательно установили с нами контакт (их поведение было в то время раздражающе унизительным), они запросили наше мнение о качествах, которыми должен обладать их представитель в Лиссабоне. Мы сообщили об этом нашему человеку в Португалии. Его ответ был точен: "Пусть пошлют (ради Христа) человека по имени Смит". Нет надобности говорить, что даже у животных бывают неприятности. И сейчас O.S.S. /ЦРУ- не бумажный тигр (хотя они и потерпели поражение в борьбе с Госдепартаментом по вопросу о М.НУ / /M.Nhu/).

После представителей О.S.S. и ФБР нас иногда навещали отдельные сотрудники военной и военно-морской разведок CШA. В то время это сотрудничество приносило нам только разочарование. Наши контакты с O.S.S. были вынужденными, но доброжелательными, с ФБР - официально далекими, но лично приятными.

Первый представитель ФБР у нас и МИ-5 был высоким и красивым человеком, курящим трубку, приводящим в отчаяние всех наш секретарш. Положение изменилось, когда приехал его преемник: теперь уже он сходил с ума от всех наших секретарш. Перед игрой в гольф он всегда напивался и заявлял, что он никогда не чувствует себя плохо после пьянок.

А теперь следует остановиться на развитии событий первостепенной важности. Задолго до падения Германии старшие офицеры стали заглядывать в будущее, стремясь найти перспективы возобновления их предвоенной деятельности против СССР и коммунистического движения. Было решено создать внутри организации небольшую секцию, чтобы подготовить почву для переключения с работы против противника - Германии на работу против союзника – СССР.

Для направления работы этой секции в CИC был взят состарившийся сотрудник МИ-5. Он начал работать, имея в распоряжении мизерные средства. Он собирал информацию, анализировал ее и предлагал пути будущей деятельности. Работал он уже не лучшим образом, не добивался направления ему необходимых кадров и оборудования и жаловался, что никто никогда не отвечает на его запросы. С самого начала было абсолютно ясно, что его назначение - временное, и в конце концов его должны заменить кадровым сотрудником СИС. Но стоял вопрос: "Кем?".

По мнению моего босса, не было ни малейших сомнений в том, что именно ему, кто руководил всей контрразведывательной работой за рубежом против стран Оси, предложат эту работу. Однако после осторожной консультации с другими заинтересованными лицами я подумал, что этот пост нужно занять мне самому. Взвесив все "за" и "против", я решил, что и у меня, по крайней мере, есть шансы на успех.

Я уже указывал, что в течение всей войны мой босс боролся против МИ-5, Радиоконтрразведывательной службы и правительственной Школы кодов и шифров в Англии, а также против ФБР в США, и только близорукий или неосторожный человек мог делать это. Я должен также сказать, что у него был внутренний, возможно более опасный враг, а вскоре он нажил себе и другого.

В своем единоличном стремлении к власти он пренебрег интересами своего титулованного босса, заместителя начальника разведки и настоял на том, чтобы иметь дело с самим начальником. Заместитель начальник презирал своего подчиненного, но у него не хватало характера призвать его к ответу. Он стоял за кулисами сцены, кусал ногти и постоянно смахивал слезу, катящуюся из уголка левого глаза. Казалось, что он, возможно, сможет действовать, если кто-нибудь придаст ему мужества.

Важным было то, чтобы не я сам пробивал себе дорогу к посту, а заместитель начальника СИС был идеальным орудием для этого. Мой расчет оправдался. Я стал искать с ним встреч и сводить все разговоры к вопросу о новом антисоветском, антикоммунистическом подразделении.

Я высказывал предположение, что работа в этом отделе потребует всесторонних усилий, что работать против советских служб не так просто, как против немецких. Эта работа вызовет необходимость теснейшего контакта между всеми заинтересованными службами: CИC, МИ-5, службой радиоперехвата, криптографами. В противном случае мы представляли удобную мишень для врага.

Зерна пустили корни. Очень скоро заместитель начальника нашел меня и стал ныть об ужасных отношениях, которые существовали между СИС, МИ-5 и другими службами. Он хотел, чтобы я высказал предложения по нормализации обстановки, но по причинам, вытекающим из линии моего поведения, я воздержался от этого.

Примерно в это время последний гвоздь был вбит в гроб моего босса и сделал это он сам. Дело в том, что он еще раз поссорился с Дж. Эдгаром Гувером и в порыве негодования составил проект письма, которое, по его предположению, начальник СИС должен был направить прямо Гуверу. Письмо, составленное совсем не в дипломатических выражениях, обвиняло Гувера в том, что он пренебрегает разведывательными интересами ради своих политических амбиций и содержало много обвинений в делах, подобных первому.

Но прежде чем письмо попало к начальнику СИС, оно очутилось на столе советника МИД при СИС, и последний сразу же увидел непригодность данного письма. Он вызвал заместителя начальника, который заявил, что он ничего не знал о письме, и предложил, что он сам переделает его. Однако вместо этого он принес письмо мне. Я сказал, что не могу исправлять письма своего непосредственного начальника без разрешения начальника СИС. Он ответил, что такое разрешение есть. Поэтому я полностью переделал письмо, изменив его форму и содержание. Новый проект письма попал к советнику при СИС, и затем начальник еще отправил его. Таким образом, мой босс восстановил против себя и МИД Англии.

Вскоре после этого заместитель начальника СИС вызвал меня к себе и начал разговор с того, что заявил, что он имел очень много важных консультаций с начальником службы. Я знал, что последует дальше. Хотя начальник службы и не был кадровым разведчиком, он обладал чутьем ко всем происходящим в отделе интригам, и не мог не знать о той неприязни, которую вызвал к себе мой босс.

Очень осторожно (что было его привычкой) заместитель начальника спросил меня, готов ли я возглавить новую антисоветскую, антикоммунистическую секцию. Я ответил, что готов, но при одном условии: начальник службы должен сначала получить согласие на это всех заинтересованных служб и департаментов, так как я не мог работать успешно без их доверия. В конце концов, отсутствие доверия с их стороны и вызвало падение моего босса.

Начальник службы считал идею хорошей по другим причинам. Это сильно укрепило бы его положение в случае, если что-либо случилось в будущем, так как он смог бы заявить, что назначение не было сделано необдуманно, а лишь после получения одобрения со стороны других служб.

Таким образом, я вступил на пост с письменного одобрения МИ-5 и МИД Англии, и устного - других менее заинтересованных служб. Мое новое назначение вызвало период усиленной активности и непревзойденного интереса, но так как прошло много времени, не стоит вдаваться в детали. Кроме выполнения текущей работы, я, как старший офицер контрразведки в СИС, был вынужден выполнять и другие функции. Я участвовал в работе мандатных комиссий, комиссий по назначению, межведомственных разведывательных комитетов. Я был также членом комитета, созданного начальником службы по выработке рекомендаций для организации работы в мирное время. Комитет работал долго и, по моему мнению, хорошо. Возможно, поэтому его рекомендации в большинстве случаев не учитывались.

В последние месяцы войны и после поражения Германии интересы СИС изменились. Во время войны контрразведывательная секция была "козлом отпущения" службы. Старшие офицеры, участвовавшие в операциях наступательной разведки, открыто выступали против предоставления фондов секции 5, мотивируя это тем, что "контрразведка не способствует поражению Германии".

Но с исчезновением германской угрозы, операции наступательной разведки потеряли часть своего блеска. Советский Союз (основной противник) был защищен очень хорошо, так как советские власти никогда не разделяли беспечного отношения англичан к контрразведке. Поэтому трудно было ожидать легких успехов. В то же время было признано, что советские разведывательные организации одержали значительное число побед в прошлом и, возможно, все еще одерживали их. В результате этого стало сравнительно легче получать необходимые ссуды и кадры для контрразведывательных целей, и новая секция, появившаяся в результате реорганизации CИС, вскоре стала самой большой в службе. Сотрудники, которые были вызывающе пренебрежительны к контрразведке во время войны, стали приглашать меня на ланч.

В добавление к сравнительно высококвалифицированному персоналу контрразведывательной секции были заложены принципы для обеспечения большей эффективности в работе. Одним из правил было то, что все сотрудники СИС, работающие за границей, должны были пройти стажировку в контрразведке, где особый упор делался на деятельность советской разведки. Постепенно это правило стало выполняться.

Для меня это означало частые поездки за границу для ознакомления резидентов с новыми требованиями, и прикрепление к моей секции сотрудников линейных отделов на срок от 2-х недель до 3-х месяцев. Больше внимания стало уделяться контрразведке в учебном директорате, и я подготовил для него курс лекций по марксизму-ленинизму, политике СССР, структуре и методам работы советских разведывательных организаций и т.д.

Нашим основным недостатком было невежество. Вспоминая прошлое, забавным кажется, что в то время мне было запрещено сотрудничество с американцами в делах, направленных против Советского Союза.

Англо-советский договор был еще в силе, а Эрнст БЕВИН еще не поссорился с Советским Правительством. Политически опасным было сотрудничать с одним союзником против интересов другого (это заключение не относилось, конечно, к более слабым союзникам, таким как Франция, против которых англо-американское сотрудничество было постоянным).

Я приветствовал запрещение англо-американского сотрудничества в этом вопросе. В то время О.S.S. не была такой угрожающей и зловещей силой в определении политики США, какой стало ЦРУ в настоящее время. Это запрещение давало мне возможность работать вместо того, чтобы тратить время, обменивая хорошую информацию на плохую. К чести сотрудников О.S.S следует сказать, что они никогда не ослабляли своих усилий в попытках обойти этот запрет. Когда прямая атака на нашу секцию окончилась неудачей, они выработали особый курс действий и завалили меня предложениями и приглашениями. Начальник нашей службы разобрался во всем и предложил мне есть и пить за счет O.S.S. как можно больше. В настоящее время положение изменилось. СИС и ЦРУ поддерживают тесный контакт, и условия сотрудничества диктуются ЦРУ.

Когда я писал выше об обмене хорошей информации на плохую, я не имел ввиду, что вся информация СИС была хорошей. Наоборот, возможно, большая часть времени тратилась нами на отбор ложной и вымышленной информации.

Иногда казалось, что все антикоммунистические элементы в Западной Европе объединены в одну огромную организацию, выдающую дезинформацию, и невозможно было не подозревать, что все это инспирировано советскими разведывательными органами с целью обескровить нас и выжать из нас деньги, энергию и терпение.

Была, например, блистательная дама, известная своим французским и английский коллегам по секретной работе под именем ПОЗ (РОZ) - дама, прямо из романов Бальзака, способная сразить любого мужчину блеском своих огромных глаз. Раз в неделю, а иногда, к моему, ужасу, и два она доставала копии напечатанных на машинке инструкций советского посольства для ЦК КПФ. И таким разрушающим было влияние тех глаз на начальника службы, что я был вынужден читать эти донесения лично и затем осторожно делать по ним комментарии. Источник, по сообщениям ПОЗ, занимал высокий пост в КПФ. Мой начальник долго гадал, кто же это - Бенуа ФРАШОН? ДЮКЛО? Или сам ТОРЕЗ? Замечательная женщина!

И только из благочестивых мотивов я надеюсь, что ПОЗ умерла и, умирая, не раскрыла, как здорово она служила коммунистическому курсу, заставляя нас тратить время впустую. И снова, как и в случае с 0.S.S. / ЦРУ необходимо сделать корректирующее добавление: работа СИС против СССР стала в настоящее время более гибкой, и все операции проводятся более утонченными методами.

После войны в целях экономии было решено, что все сотрудники СИС должны быть взаимозаменимы, как в армии (это решение было частично вызвано также тем, что первым начальником СИС после войны был бывший директор военной разведки Военного министерства). В связи с этим все сотрудники должны были получить опыт разведывательной и контрразведывательной работы, как в Центре, так и за рубежом.

Как я и ожидал, мoe имя появилось в комиссии по назначениям, где было решено, что я должен начать свое заграничное турне со Стамбула. Абсолютно очевидно, что я с большой неохотой сдал свои командные позиции в центре. Но это было неизбежно, и я мог бы получить худшее назначение, чем в Стамбул.

Турция в то время была и является сейчас одной из основных баз для проникновения в СССР и страны Балканского полуострова и проведения там разведывательной и подрывной работы. Мoe назначение туда давало мне возможность применить на практике тот опыт, который я получил в Центре. Единственное, о чем я сожалел, это то, что мое место в Лондоне занял некий Бригадир, который больше был известен за публичные склоки, чем за разведывательные способности. Но худшее скрадывалось за счет деятельности прекрасного заместителя, которого прозвали "Мозги Брига".

Если посмотреть на карту, то, кажется, что Стамбул занимает выгоднейшее положение для проникновения в СССР и балканские страны. Если же взглянуть на него с Таксимской возвышенности, то перспектива эта не кажется столь блестящей. И самым большим препятствием был наш партнер по контрразведке - Инспекторат Безопасности Турции, с которым мы были связаны неписанным договором о честном сотрудничестве. Турецкой службе не хватало опыта работы, и методы ее работы были примитивны. И хотя в вопросах разведывательной деятельности мы были старшим партнером, мы всегда зависели от младшего, когда дело доходило до практики.

Турция в то время была закрытой страной с множеством военных зон, запретных для иностранцев. Границы зон никогда не публиковались и могли быть легко изменены, чтобы не допустить нас куда-либо без детально обоснованной причины. А перебросить агента через границу Грузии с базы, расположенной в 750 милях от границы, было невозможно. Все должно было делаться путем обмана и подкупа турков.

Достаточно будет одного примера, чтобы проиллюстрировать трудность такой задачи. Вскоре после моего прибытия в Стамбул, я запросил Центр рассмотреть возможность предоставления нам быстроходного судна для переброски агентов в Советский Союз морем в район Батуми. В ответ я получил задание переговорить с турками о предоставлении нам баз около Хона в обмен на всю информацию, которую мы сможем получить в результате такой операции. Я поехал в Анкару, 'чтобы обсудить этот вопрос с главой Инспектората Безопасности (им оказался человек с бочкоподобным телом и лицом как у жабы). Он очень заинтересовался моим предложением и его ответ был обнадеживающим,... но только наполовину. "Ну, конечно,- сказал он, - вы дадите нам лодку, мы забросим агентов и дадим вам информацию".

Центр сразу потерял интерес. Как же мы получали агентуру и информацию? Правдивый ответ на эти вопросы удручающий.

1. После войны значительное число разведчиков стран Балканского полуострова осели в Стамбуле. Они заявляли, что в их странах остались организации для сбора информации в пользу западных держав. Они ревниво оберегали свою, якобы существующую агентурную сеть, и нельзя было удержаться от чувства, что все эти организации вымышлены. Когда американцы, в результате доктрины Трумэна, активизировали свою деятельность в Стамбуле, эти сотрудники - невозвращенцы заметно оживились. Вскоре интерес Лондона к их информации резко упал, так как развитие технических служб дало возможность определять степень ее достоверности.

2. В Стамбул перебирались горстки невозвращенцев аристократического и буржуазного происхождения, которые вскоре приспособились к местным условиям и стали заявлять, что в своих странах у них остались разведывательные группы, которые они готовы продать по очень высоким ценам любой разведке, которая их купит. Но мечтам, возникшим в результате этих заявлений, не суждено было осуществиться в мое время. Быстрый анализ некоторых разведывательных групп показал, что все они были "созданы" в периоды после успешных преследований девушек в казино.

3. Более серьезными были попытки проникнуть в СССР через восточную границу, но они были безуспешны. Мы полностью зависели от эмигрантских центров в Париже, которые поставляли нам агентуру для заброски в СССР, и особенно от грузинских эмигрантов, преданных старому ЖОРДАНИЯ. Совершенно ясно, что мы могли посылать через границу только молодых и здоровых людей, и также неизбежно было то, что они не знали советской действительности, так как родились за границей или выехали из России еще в детстве. Кроме того, турки создавали нам всяческие препятствия. Они разрешали нам вербовать грузин, инструктировать и обучать их и сопровождать вплоть до Эрзерума. Но дальше все переходило в руки турецкой службы.

В мое время ни один из агентов, заброшенный таким способом, не вернулся
. Я также вспоминаю в целом положительные опыты с фотографированием на большом расстоянии советской территории с турецкой границы. Это отняло у нас несколько недель, но полученные снимки, например, Еревана, были также хороши, как и те, которые выставлены в витрине "Интуриста" в Лондоне.

И хотя, может быть, вышеуказанное написано в легком стиле, воспринимать это надо со всей серьезностью. С1947 по1949 год, т.е. за период моей службы в Турции, мы не достигли успехов в деятельности против Советского Союза и балканских стран. Единственными были наши успехи разведывательной работы в Турции, чего, согласно вышеупомянутому неписанному договору, мы не имели права делать.

Этот факт заслуживает того, чтобы остановиться на нем подробнее, так как он иллюстрирует, как западные державы нарушают обязательства по отношению к менее сильным союзникам. Западные державы хорошо понимали, что в случае войны с Советский Союзом, Турция будет оккупирована Красной Армией за несколько дней. И единственный интерес для западных военных стратегов Турция представляла как потенциальное поле для партизанской деятельности. Западные державы считали, что путем пропаганды они заставят жителей Турции жертвовать собой ради подрыва советских коммуникаций. Поэтому возникла срочная необходимость в составлении топографических карт, подкрепленных фотографиями местности, всей территории Турции для того, чтобы определить места, где можно было бы высадить небольшие группы парашютистов для проведения пропагандистской деятельности после того, как регулярные войска Запада покинут территорию Турции на волю судьбы.

Топографические задачи такого порядка вызвали необходимость поездок по всей стране, а это, в свою очередь, требовало разрешения турецких властей. Однако, само собой разумеется, что я не мог указать действительных причин моего интереса к таким поездкам. И если бы турки поняли смысл происходящего, а именно, что западные страны покинут Турцию с начала войны, то они бы сделали переоценку англо-американской помощи.

В связи с этим было необходимо обосновать мою просьбу тем, что во время наступления английской армии на Тбилиси ее линии связи обязательно будут проходить через Турцию. Это был довод, который и должен был выдвигать с большой осторожностью в течение нескольких месяцев.

Наконец, к моему удивлению, турки признали довод обоснованным и дали мне требуемое разрешение. Это был трагический пример доверия Турции своему древнему врагу Галлиполи и Газа. Большинство моих сообщений и тысячи фотографий уже утратили свою ценность, т.к. американцы произвели аэрофоторекогносцировку всей страны. Но понимают ли турки действительные причины этой рекогносцировки с воздуха и моей прошлой наземной рекогносцировки?»

"Российская газета", 18 ноября 2011, Николай Долгополов


21.11.2011



Николай Долгополов
Российская газета
Оригинал статьи
В начало статьи

Выбор редактора

»  

В ВИМ-Авиа - двойное мошенничество


» 

А «Матильда» должна была быть совсем иной…


» 

Крым. В семье Аксеновых у каждого есть прибыльное дело


» 

У полковника МВД Дмитрия Захарченко новый эпизод


» 

В первый день проката фильма «Матильда» собрано 39 млн рублей и это не предел


» 

За что арестован главный конструктор системы информационного обеспечения МВД?


» 

Как оборонные подрядчики поссорились из-за обналички


» 

Организатор ареста Улюкаева стал советников в банке "Пересвет"


» 

Как строитель "Зенит Арены" утаил налогов на 1.3 миллиарда


» 

О гонорарах участников политических ток-шоу на ТВ


» 

Наш твиттер


Контекст

»

Национальный чемпионат WorldSkills Hi-Tech 2017 проходит в Екатеринбурге


Саймон Бартли, президент международного движения WorldSkills International: «WorldSkills – это не только соревнования, это целая среда: компетенции, навыки, умения, карьера и глобальное международное сотрудничество».

»

«Ночь искусств» объединила Россию


Сотни тысяч людей по всей стране не спали в эту ночь, которая объединила их с искусством и между собой. Впервые пятая, юбилейная «Ночь искусств» прошла по всей стране. О некоторых событиях ночи – на страницах FLB.ru

»

В Манеже показывают технологическое будущее России


В центральном выставочном зале «Манеж» начала работу выставка «Россия, устремлённая в будущее». Крупнейшие компании страны и российские стартапы представят своё видение - как будет меняться Россия на протяжении последующих нескольких десятилетий.

»

Исторический парк «Россия – Моя история» открыт в День народного единства в Нижнем Новгороде


Епископ Тихон (Шевкунов): «Большая честь и большая ответственность, что выставка «Россия – Моя история» в Нижнем Новгороде размещена в одном из самых красивых зданий в России».

»

Проект «Жить» запустил новое социальное видео о доброте в День народного единства


Игорь Матвиенко, композитор: «Смысл нашего проекта — напомнить людям, что в минуты отчаяния и пустоты нужно найти в себе силы продолжать жить дальше».

»

Концерт в «Лужниках» в День единства. Прямая трансляция


В Москве начался концерт «Россия объединяет», посвященный Дню народного единства. Тысячи людей на стадионе. Прямая трансляция


Лицензия Минпечати ЭЛ 77-2212 от 29.12.1999 г.  FLB - зарегистрированный товарный знак.
При полном или частичном использовании материалов ссылка на "FLB.Ru" обязательна. ©1999-2017
RSS версия