|
"Ничего не происходит, все вранье"
В начале июня «Новая газета» опубликовала интервью с владельцем строительной компании, в котором тот рассказал - как давал взятки высокопоставленным чиновникам из Управления делами президента. В частности, по его словам лично им была дана «задокументированная» взятка заместителю начальника Управления капитального строительства УДП. Но, как выяснилось, эта история впечатлила рядовых читателей, но отнюдь не высокопоставленных. Они попытались не заметить и замолчать информацию о коррупционном московско-сочинском нарыве. Об этом деле «наверху» знают уже полгода. И все это время в Следственном комитете думают – возбуждать или нет уголовное дело:
Знают прикуп! Строят в Сочи. Второй раз — подряд
Управделами президента выделило 800 миллионов на уже построенную дорогу, готовый фундамент и стены для правительственного санатория в Сочи. Деньги получили фирмы, близкие чиновникам УДП. Расследование «Новой»
«Прошло больше месяца с тех пор, как председатель правления ОАО «Москонверспром» Валерий Морозов обвинил чиновников Управления делами президента (УДП) во взяточничестве и коррупции, однако до сих пор из правоохранительных органов нет никакой информации о том, в каком виде находится дело, существует ли оно вообще, расследуется ли или уже по-тихому закрыто.
Напомним, вначале в интервью английской The Sunday Times и «Новой газете» Морозов сообщил, что в течение нескольких лет платил откаты высокопоставленному чиновнику УДП, потребовавшему 12% от контракта в 1,5 млрд рублей по реконструкции корпуса «Приморский» санатория «Сочи» (в нем во время Олимпиады будет проживать правительственная делегация). В комментариях российским радиостанциям Валерий Морозов уточнил имя чиновника: им, по его словам, являлся заместитель начальника управления капитального строительства УДП Владимир Лещевский. Позже в интервью «Новой газете» (№ 59 от 4 июня) Валерий Морозов описал детали и предысторию этого конфликта. С его слов стало известно, что в отношении Владимира Лещевского проводился официальный следственный эксперимент, на котором под запись и под присмотром оперативников бизнесмен передал чиновнику последнюю часть взятки. Однако сотрудника УДП оперативники задерживать не стали, якобы сославшись на отсутствие приказа. Вместе с чиновником исчезли и 15 млн рублей, которые Морозов выделил для проведения эксперимента из собственного кармана.
Позже бизнесмену удалось передать жалобу на Владимира Лещевского и оперативников президенту Дмитрию Медведеву, который поручил проверку Генеральной прокуратуре. Надзорный орган частично признал обоснованность жалобы и отправил материалы в Следственный комитет, который и должен был решить вопрос об отказе или возбуждении уголовного дела. И с тех пор — тишина.
Все это время мы продолжали свое расследование и обнаружили новые любопытные подробности того, как строятся ключевые сочинские объекты и куда уходят бюджетные миллиарды.
«Москонверспром» был генеральным подрядчиком реконструкции корпуса «Приморский» санатория «Сочи». В 2006 году компания заключила государственный контракт с Управлением делами президента на сумму 1,5 млрд рублей. Один из пунктов контракта предусматривал его последующую индексацию с учетом инфляции.
К 2009 году 1,5 млрд были освоены, и «Москонверспром» обратился в ФГУП «Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных органов власти», которое выступало заказчиком, с просьбой об индексации и выделении дополнительного финансирования. Однако к тому моменту конфликт Морозова с Владимиром Лещевским достиг своего максимума, и УДП решило не индексировать действовавший госконтракт, а провести новый тендер на выполнение подрядных работ по завершению реконструкции. Председатель правления «Москонверспрома» предполагал: это делалось для того, чтобы вывести их с объекта и лишить финансирования. Морозов вспоминает: он специально спрашивал управляющего делами президента Владимира Кожина, означает ли новый тендер, что УДП прекращает свое сотрудничество с компанией? На что получил ответ: нет, тендер — формальность, вы останетесь на объекте.
В итоге «Москонверспром» к конкурсу допущен не был. Как считают в компании, им специально выдали документацию, отличную от других участников тендера, из-за чего заявка была признана несостоятельной.
Конкурс выиграло ФГУП «Строительное объединение УДП РФ», с которым был заключен контракт на приблизительно 2 млрд рублей, что более, чем на 800 млн превышало ту сумму, которую хотел получить «Москонверспром» с учетом индексации и которую планировал заявить на конкурсе. Откуда взялась столь существенная разница?
Мы внимательно изучили техническое задание к конкурсу, который выиграло ФГУП «Строительное объединение УДП РФ», и с удивлением обнаружили, что в нем «дублируются» многие работы, которые ранее уже были выполнены «Москонверспромом», по ним были приняты акты, и они оплачены Управлением делами президента!
Например, в новое техническое задание были включены работы по разбору и возведению новых волноотбойных стен, по замещению грунта, по прокладке дороги, по демонтажу конструкций подпорных стен фундаментов… А по соответствующим актам (копии имеются в редакции) в 2006—2009 годах и дорога была проложена, и волноотбойные стены разобраны, а на их месте возведены новые, и конструкции фундаментов демонтированы. Нет, конечно, можно предположить, что новый подрядчик уничтожит дорогу и проложит новую, взорвет фундамент и зальет свой, снесет стены и установит другие, но, даже учитывая российскую специфику строительства, в такое верится с трудом.
Всего таких «продублированных» работ в техническом задании — примерно на 590 млн рублей. Кроме этого, в техзадание были повторно включены некоторые дополнительные работы, также ранее выполненные «Москонверспромом» и оплаченные УДП (примерно на 240 млн).
Если сложить стоимость этих повторно включенных работ, то получится как раз 800 млн, что позволяет предположить: столь существенную разницу между реальной ценой контракта и той, что заплатит Управление делами президента, обусловили эти «продублированные» работы, которые, судя по всему, никто исполнять не собирается.
Корпус «Приморский» санатория «Сочи» обойдется бюджету на 800 млн дороже: там дважды постороят одну дорогу, дважды зальют один фундамент
Кому достанутся эти 800 млн?
ФГУП «Строительное объединение УДП РФ», выигравшее конкурс, заключило договор субподряда с ООО «Харвинтэр». В «Москонверспроме» знают, что с субподрядчиком был заключен контракт на примерно 1 млрд рублей. Валерий Морозов рассказывал, что чиновники УДП, в том числе Владимир Лещевский, якобы не раз настоятельно советовали ему сотрудничать с «Харвинтэром», управляют которым граждане бывших югославских республик. В связи с этим Морозов задавался вопросом: раз чиновники УДП так просят заключать контракты с «югославскими» компаниями, не связаны ли они с ними какими-то обязательствами?
«Новой газете» удалось выяснить, что некоторые члены семьи заместителя начальника управления капитального строительства УДП Владимира Лещевского действительно имеют косвенное отношение к строительным компаниям из бывшей Югославии, в том числе к «Харвинтэру».
Владимир Лещевский в начале 2000-х годов работал в страховой компании «Малахит» и структурах «Главмосстроя», после чего примерно в 2002 году перешел в Управление делами президента. До назначения на государственную должность Лещевский был соучредителем риелторской компании ООО «Инвестпроект» вместе с фирмой ООО «Экстрастрой», зарегистрированной в Троицке. Стопроцентным владельцем этой фирмы являлась жена Владимира Лещевского — Лидия Лещевская, а генеральным директором его сын — Владимир Владимирович Лещевский.
Уже после того, как старший Лещевский перешел в Управление делами президента, его сын также трудился в строительной компании ООО «АБС Констракшн». Эта фирма являлась «дочкой» холдинга «Русская электроника» («РУСЭЛ»), руководитель и основатель которой — гражданин бывшей Югославии Ненад Попович. Сегодня Попович — президент холдинга «АБС Электро», который занят в электроэнергетике, нефтяной, газовой и металлургической сферах.
Генеральным директором ООО «Харвинтэр», с которым был заключен крупный договор субподряда и которого Валерий Морозов подозревает в неформальных связях с чиновниками УДП, является Слободан Обрадович. Учредителями, согласно ЕГРЮЛ, числились: Анастасия Круглякова и гражданин Сербии Раде Малбаша.
Согласно федеральному реестру государственных контрактов, Управление делами президента является единственным из всех государственных заказчиков «Харвинтэра». С 2007 года УДП заключило с этой фирмой восемь контрактов на сумму 3,6 млрд рублей. Однако реестр не учитывает договоры субподряда, а их, как знает Валерий Морозов, — множество, поэтому в реальности отношения «Харвинтэра» с УДП могут исчисляться десятками миллиардов рублей.
В Москве также была зарегистрирована почти полная тезка «Харвинтэра» — ООО «Харвинтер». Ее руководителем был Раде Малбаша, а среди учредителей значились все тот же гражданин Сербии Слободан Обрадович и некое ООО «Мастер Идеал», крупным акционером которой являлся Иван Новиков. Новиков занимал руководящую должность и в холдинге «РУСЭЛ», который владел фирмой «АБС Констракшн» — той, где трудился сын чиновника УДП — младший Лещевский. Кроме того, Иван Новиков — акционер во множестве компаний, среди которых было и ООО «Флорэнт». Эта фирма позднее числилась учредителем все того же «АБС Констракшн».
В 2007 году «Харвинтер» выкупил 70% белградской энергетической компании «Термоэлектро» (занимается ремонтом сетей, а также поставляет оборудование и энергию для стран бывшей Югославии). Об этом российским СМИ с радостью объявлял вице-премьер Сербии Божидар Джелич, упоминая сделку как пример налаживания межгосударственных деловых отношений.
От лица новых мажоритариев «Термоэлектро» возглавил Небойша Влахович, он на тот момент также был заместителем генерального директора в московском «Харвинтере». Влахович рассказывал сербским СМИ, что российская компания планирует привлечь новых сотрудников и инвестировать в «Термоэлектро» миллионы евро.
Однако, помимо этого, Небойша Влахович также руководил строительной фирмой «АБС Констракшн», в которой трудился и сын замруководителя управления капитального строительства УДП — Владимир Лещевский-младший. Сегодня Небойша Влахович вместе с Слободаном Обрадовичем и Раде Малбаша, согласно базе данных российских предприятий SCRIN, — учредители в петербургском «Харвинтэре».
«Харвинтэр» участвовал в реставрации Дворца конгрессов в Стрельне к 300-летию Санкт-Петербурга, здания Синода, где находится Конституционный суд, а Слободан Обрадович в 2006 году получил личную благодарность президента РФ за участие в подготовке встречи Россия — Евросоюз.
…Наши источники в Следственном комитете при прокуратуре сообщили нам, что, несмотря на скепсис журналистов, материалы оперативного эксперимента (прослушки, видео), на котором, как утверждает Валерий Морозов, он якобы передавал деньги Владимиру Лещевскому, не потеряны, а сохранены в полном объеме, пока следователи ждут отмашки сверху, чтобы начать работать. Честно говоря, верится в это с трудом, но если все-таки отмашка поступит, мы готовы помочь следствию и предоставить документы по тем эпизодам, о которых сейчас написали.
Роман Анин, «Новая газета», 12.07.2010
FLB: Со времени скандального интервью Валерия Морозова прошло почти полтора месяца. Реакция государственных органов «нулевая». В Управлении делами президента прокомментировали эту ситуацию гневно, но малоубедительно. См. ответ Владимира Лещевского «В публикациях нет ни малейшей правды. В них содержится откровенная клевета, которую я намерен разоблачить в суде»
КАК Я ДАВАЛ ВЗЯТКИ ЧИНОВНИКАМ УПРАВЛЕНИЯ ДЕЛАМИ ПРЕЗИДЕНТА
Руководитель ОАО «Москонверспром» Валерий Морозов — о том, как он участвовал в тендерах на строительство олимпийских объектов в Сочи, какие откаты и кому платил
«В начале недели разразился скандал: Валерий Морозов, председатель правления ОАО «Москонверспром», которое строит множество объектов для Олимпиады в Сочи, рассказал в интервью английской The Sunday Times о небывалом размахе коррупции при распределении контрактов и о том, что он лично давал взятку высокопоставленному сотруднику Управления делами президента (УДП). В последующих комментариях российским радиостанциям Морозов уточнил имя этого чиновника: им якобы является Владимир Лещевский, заместитель начальника Управления капитального строительства УДП. Господин Лещевский заявил, что обвинения Морозова — «полная глупость». Такой же была реакция Виктора Хрекова, пресс-секретаря Управделами президента. Однако Морозов настаивает: после того как «Москонверспром» заключил контракт на реконструкцию корпуса «Приморский» санатория «Сочи» (в нем во время Олимпиады будет проживать правительственная делегация), Владимир Лещевский якобы потребовал от него 12% отката от суммы контракта в 1,5 млрд рублей. Для того чтобы прояснить все детали этого громкого скандала, мы встретились с Валерием Морозовым, который до сих пор находится в Москве и ждет решения следственных органов по поводу его заявлений.
— Я работаю с Управлением делами президента с 1994 года. Вначале как руководитель американской корпорации «Йорк Интернешнл», а с 2002 года — как генеральный директор и председатель правления «Москонверспрома». Отправной точкой для сегодняшнего конфликта стал, пожалуй, 2005 год. Тогда мы были генеральными проектировщиками особой зоны президента в Государственном Кремлевском дворце (ГКД). Мы ее сделали хорошо, но возникла проблема: ГКД нам не заплатил все деньги, то есть мы выполнили работы, отправили акты, но их не подписали и часть не оплатили. И я тогда восстал: написал в Генеральную прокуратуру, начал готовить иски в суд, но меня одернул начальник Главного управления капитального строительства УДП Анатолий Чаус. Он сказал примерно следующее: хотите судиться — судитесь, но в прокуратуру не пишите, не поднимайте волну — все-таки речь идет об особой зоне президента; а мы тебе в будущем нормальный контракт дадим, заработаешь и покроешь свои убытки.
И собственно говоря, тендер по реконструкции корпуса «Приморский» санатория «Сочи» стал продолжением той истории. Мы на конкурс пошли и действительно его выиграли, но когда все было утверждено, меня неожиданно вызвал вернувшийся из отпуска Владимир Лещевский, заместитель начальника Главного управления капитального строительства УДП. На встрече Лещевский сказал: мол, ты знаешь, я был против того, чтобы тендер отдавали твоей компании, я поддерживаю «Путиви». («Путиви» — это югославская компания, и до меня уже давно доходили слухи, что Лещевский и его жена якобы контролируют некоторые строительные компании из бывших югославских республик. Кстати, у «Путиви» множество подрядов и в Сочи.)
Лещевский предложил отказаться от контракта в пользу «Путиви» и пойти к ним работать на условиях субподряда. Я не согласился. Тогда он поставил условие: мол, ладно, если ты настаиваешь, то оставайся, но работать будешь по принятым у нас требованиям — 12% отката от суммы контракта (в 2005 году она составляла 1,5 млрд рублей). Я согласился, и мы стали работать.
Но с самого начала пошли проблемы. Первая из них — это недоработанный проект реконструкции. К примеру, он не предполагал подъездной дороги. В проекте указывался проезд по территории санатория «Родина», который принадлежит Дерипаске и по которому девушки на пляж ездят в «электрокарах». А тут, представьте, поехали бы грузовики со стройматериалами. Естественно, нас никто на эту территорию не пустил, поэтому пришлось взрывать старый корпус и прокладывать подъездную дорогу.
Вторая проблема — нам начали навязывать субподрядчиков. «Рекомендации» шли от того же Управления делами президента и заказчика реконструкции — ФГУП «Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных органов власти» в лице его директора Сергея Смирнова.
Рекомендованные субподрядчики, естественно, завышали цены и плохо работали. Мы с ними пытались бороться, судиться, но против нас тут же выступало УДП. Например, только мы избавились от компании «Спецморстрой», как нам тут же навязали другую — югославскую «Харвинтер». Пришлось заключить крупный контракт, но работы снова выполнялись крайне медленно, за что претензии чиновники предъявляли нам. Через некоторое время и «Харвинтер» ушел с объекта.
Оценивая сегодня ту ситуацию, я предполагаю, что «Харвинтер» мог специально уйти по совету Управления делами, потому что к тому времени конфликт нарастал и, видимо, принималось решение, как от нас, «Москонверспрома», избавиться.
— На ваш взгляд, все эти субподрядчики, в том числе из бывших югославских республик, были аффилированы с Управлением делами президента?
— Не с управлением, а, я полагаю, конкретно с Владимиром Лещевским и Сергеем Смирновым. После того как мы избавились от субподрядчиков, нас стали заставлять закупать оборудование у, скорее всего, «близких» этим чиновникам компаний. Например, на объекте требовалось установить большое количество витражей и окон на сумму в несколько миллионов евро. Чтобы попасть в эту сумму и заработать, мы купили производство у одной из лучших немецких компаний — «Шукко». Но нам даже не давали установить это оборудование, а заставляли закупать его через все тот же «Харвинтер» или компанию «Евроокно», цены которых были дороже на 30—40 млн.
— Вы как-то пытались решить эти проблемы с Управлением делами президента?
— Я пытался поговорить с начальником Лещевского Анатолием Чаусом, но он ничего не хотел знать и повторял, что это дела Лещевского, в которые он не хочет лезть. У Чауса политика простая: лишь бы проблемы остальных до него не доходили. Поэтому всеми вопросами по строительству занимался Лещевский.
— Которому вы все это время продолжали платить откаты?
— Да. В том или ином варианте, наличными или через названные компании.
— Какую часть суммы вы успели ему передать?
— Все 12% от 1,5 млрд рублей контракта.
— И каким образом чиновники из Управления делами от вас избавились?
— В 2009 году они объявили новый тендер, в который, кстати, включили большую часть денег и объемов из нашего контракта, а также дополнительные работы на 650 млн рублей, которые мы уже выполнили и за которые получили деньги. Тендер был закрытым, для участия в нем требовалась лицензия ФСБ. Нас на этот тендер пригласили, но по формальным причинам не допустили к участию. По результатам этого конкурса «Строительное объединение Управления делами президента» стало номинальным подрядчиком, а весь объем работ и, соответственно, все деньги получила все та же югославская компания «Харвинтер». Нас после этого перестали пускать на объект, забрали все имущество — от складов и офисов до строительных кранов и техники. Малую часть всего этого нам удалось вывезти только с помощью милиции.
Такая же ситуация стала складываться и на других объектах, где мы работали по заказу УДП. Например, в Дагомысе. Там мы были генеральным проектировщиком и успели выполнить работы на 69 млн рублей, но в итоге столкнулись с тем, что заказчик отказался выдавать специальные технические условия. Прекратились выплаты, акты, которые мы пересылали, не подписывались, и мы были вынуждены остановиться.
На наше место пришла другая югославская компания «Проектстройсервис», которую до этого нам навязывали в субподрядчики в Сочи.
— Получается какая-то странная картина: у вас усиливается конфликт, но вы все равно продолжаете носить деньги Владимиру Лещевскому, который, казалось бы, должен был помогать вам…
— Знаете, это, наверное, одна из его характерных черт. Все понимали, что есть проблемы, и все, в том числе сотрудники Управления делами, говорили мне: разберись с Лещевским. Я прихожу к Лещевскому, чтобы разобраться, а он уверяет, что все в порядке, что не стоит слушать дураков, что нет никаких проблем и мы продолжим работать. Даже в самый последний момент, когда все были уверены в том, что от нас избавляются, я спросил его: «Владимир Михайлович, так мы остаемся на объекте или нет?». Он ответил: конечно, и не стоит никого слушать.
У меня, может быть, не было бы никаких претензий, если бы он честно признался: мол, прости, у меня свои компании, у них объекты обломались в связи с кризисом, им надо заработать. Поторговались, я бы подвинулся или хотя бы заплатили за выполненные работы и позволили имущество с объектов вывезти. Так нет же: он, зная, что нас выкинут, продолжает врать, заставляет закупать технику, чтобы потом ее забрать и использовать. Это просто система наглого «кидка». Взятка уже воспринимается ими как обычный коррупционный налог, который можно не отрабатывать, а, наоборот, продолжать доить людей и стричь компании.
— Когда вы впервые обратились в правоохранительные органы?
— Я и до этого просил некоторых людей мне помочь, но они ничего сделать не смогли.
— Это были официальные просьбы?
— Что вы имеете в виду?
— Вы писали заявление или устно просили своих знакомых?
— В основном я обращался к своим знакомым, в том числе из правоохранительных органов, чтобы они помогли урегулировать конфликт. Но им всегда отвечали, что, мол, с Управлением делами президента никто не хочет связываться и ничего у вас не выйдет. Но в один день мне вдруг сообщили, что люди готовы приступить к работе и нужно написать официальное заявление. И я подал заявление в ОРБ №7 ДЭБ МВД.
— И делом начали заниматься оперативники?
— Да. Они сказали, что мне нужно разбить последний платеж в 15 млн рублей на несколько частей и передать их Лещевскому. Все будет задокументировано и передано руководству, а оно уже примет решение об официальном оперативном эксперименте, во время которого Лещевский будет арестован.
— Опишите этот эксперимент
— Все происходило 24 июня 2009 года в ресторане «Сливовица». На мне была скрытая камера, в вазе с цветами был спрятан записывающий микрофон, а за соседним столиком сидели оперативники, которые тоже все снимали. Пришел Лещевский, снова стал уверять, что все у меня и «Москонверспрома» будет в порядке. Затем он забрал пакет с деньгами и вышел, а я пошел в туалет, чтобы отдать аппаратуру оперативнику. Я вернулся к столику, чтобы расплатиться, и вдруг через несколько секунд пришел Лещевский: он захотел переждать начавшийся дождь. Мы с ним выпили еще пива, после чего он ушел. Но никто его задерживать не стал.
На следующее утро я позвонил в ОРБ, и мне сказали, что они, к сожалению, не получили команды на задержание. Знаете, сейчас у меня возникает ощущение, что весь этот следственный эксперимент был игрой. Мне кажется, что они задокументировали Лещевского только для того, чтобы самим его «тряхануть».
— Сейчас вы можете назвать фамилии этих оперативников?
— Это оперативники 7-го ОРБ Фейзуллин и Дроганов, который руководил этой операцией.
— Что вы дальше предприняли?
— На следующий день я поехал в ОРБ к Дроганову. Он признавался, что очень расстроен, что столько времени и сил убили на операцию, но команды арестовывать не поступило. Я спросил его, что тогда делать. И он ответил: мол, идти к Лещевскому и договариваться. Конечно, хотелось спросить, куда делись 15 млн, которые я лично выделил для всех этих экспериментов, но решил не спрашивать — и так понятно.
В январе 2010 года у меня появилась возможность передать через одного человека письмо президенту России Дмитрию Медведеву. После этого он дал указание Генеральной прокуратуре заняться этим делом. Генеральная прокуратура и Департамент собственной безопасности МВД, рассмотрев все эти документы, отправили их в Следственный комитет для принятия решения о возбуждении уголовного дела.
— Но раз пошли какие-то подвижки, почему вы решили дать интервью The Sunday Times?
— Потому что прошло пять месяцев, а Лещевский и Смирнов до сих пор на своих должностях. Кроме того, мы видим, что предпринимаются попытки спустить следствие на тормозах и дать этому скандалу затухнуть. К тому же чиновники из Управления делами президента делают все возможное, чтобы создать моей компании экономические трудности на всех объектах.
— Но официальная реакция представителей Управделами президента на ваши обвинения была примерно следующей: вы все выдумали, ничего подобного не было, просто возникшие у вашей компании проблемы вы пытаетесь переложить на других.
— Вот это, конечно, меня больше всего удивляет. Значит, в Генеральной прокуратуре все признают, в Следственном комитете идет официальная проверка, а Управление делами заявляет, что Морозов все выдумал. Они либо вообще все с ума посходили и потеряли связь с миром, либо они только слушают Лещевского, который им врет так же, как мне врал.
— Вы говорили, что работали с Управделами президента с 1994 года. Но неужели впервые с требованиями взятки столкнулись только в 2005-м?
— Это уже совершенно другая история.»
Беседовал Роман Анин, «Новая газета», № 59, 04.06.2010
FLB: «Новая газета» при подготовке этого материала отправила запрос Владимиру Лещевскому. С тех пор прошло больше месяца. Глухо. Главный редактор «Новой» Дмитрий Муратов недавно так прокомментировал эту историю на радио «Эхо Москвы»: « Публикуем мы заметку, которая была перепечатана половиной мира, много цитировалась у вас: предпринимателя Морозова, которого Управление делами президента в Сочи постоянно просило уплатить 15 или 20% отката. Он взял и назвал все фамилии – фамилию зам начальника управления строительства Управления делами президента, Лещевского, фамилии всех остальных – на какие фирмы, когда, сколько денег, привел случаи гигантские. Но это же все задокументировано – мы же все это смотрели все эти документы, я с ними сидел, я нюхал их.
Так вот, когда попросили еще 15 миллионов, он их выделил, пришли два оперативника, засекли, как он эти деньги отдал, все это отсняли, записали на микрофон, а арестовывать не стали. Он говорит: «Ну теперь хотят бы деньги верните». А денег тоже не вернули... Все знают про эту ситуацию вокруг строительства в Сочи, какие гигантские деньги, какие безумные идут откаты. Появился человек, который про все это рассказал. …Причем он строил правительственную резиденцию в Сочи – так, на секунду. Что должно быть? Должна быть парламентская комиссия при необходимости, о которой так много говорил Владимир Путин, еще будучи президентом, обращаясь к нижней палате и верхней Федерального собрания. Должна быть создана комиссия, должен быть назначен следователь, это должно быть все гласно и известно. Теперь выясняем дальше – ничего не происходит, все вранье.»
Самое страшное для государства это избирательное правосудие, с двойными стандартами для «своих» и для всех остальных миллионов российских граждан.
|
