|
С Евгением Степановичем случилась крупная неприятность, которой он никак не ожидал. В середине мая прошлого года он шел к своему знакомому на дачу в Заельцовском районе. На его беду дорога шла мимо служебного коттеджа начальника ГУВД области генерал–лейтенанта Александра Соинова.
Ничего не подозревавший полковник увидел, как ему навстречу несутся два разъяренных пса. Бежать было бесполезно. Уже через несколько секунд огромные сторожевые собаки стали хватать его за одежду. Полковник Попов нес пластиковый пакет с продуктами, а потому попытался этой авоськой отбить собак. Но неравная борьба закончилась тем, что овчарки клыками нанесли ему глубокие раны на руках, а пакет вовсе разорвали в клочья. В пакете лежали колбаса и другие продукты. Видимо, это и отвлекло злых и голодных собак. К счастью, они перестали атаковать свою жертву.
В это время охранник коттеджа Анатолий Каинский, видя окровавленные руки у Евгения Попова, выкрикивал от забора какие–то команды собакам.
Если говорить милицейским языком, произошло дерзкое разбойное нападение с открытым похищением чужого имущества. Но ведь собак, как известно, на скамью подсудимых не садят. Потому после медицинского обследования и судмедэкспертизы Евгений Попов обратился с иском в суд о взыскании стоимости содержимого пакета в сумме 500 рублей и морального вреда. По его делу значатся сразу три ответчика: охранник, отпустивший злых собак за бетонный забор, управление вневедомственной охраны ГУВД, на балансе которого находится коттедж, и — самый главный милиционер области Александр Соинов.
Конечно, здесь нельзя говорить о каком–то злом умысле милицейского генерала. Однако заслуживают внимания последующие события...
Рассмотрение гражданского дела срывается из–за уклонений представить суду необходимые документы, касающиеся статуса коттеджа и землеотвода под него. Первоначально представитель ГУВД заявлял суду, что собственник строения — ХОЗУ ГУВД. Потом оказалось, что это не так.
На другом заседании ответчики поставили вопрос ребром о стоимости продуктов, требуя от полковника представить квитанции об оплате колбасы, сыра и других продуктов. Истец, к несчастью, покупал всю перечисленную снедь на рынке и привел рыночные цены, но милиция ему не верит.
Еще на одном из заседаний представитель ГУВД вдруг поднял вопрос о понятии «охранной зоны» вокруг генеральского коттеджа, полагая, что эта зона должна простираться не менее чем на 200 метров от забора генеральского особняка. Примерно как территориальные воды вокруг побережья России. Если взять такую точку зрения за истину или за их (т. е. ГУВД) понятие, тогда собаки действовали почти что правомерно, находясь в охранной зоне. И почти законно покусали полковника, нарушившего генеральскую границу. Но тогда всем соседям и их гостям в округе надо покупать вертолеты и по воздуху пересекать охраняемый объект.
Что касается водной поверхности, расположенной в непосредственной близости, то и тут серьезная проблема. Дело в том, что уже в бытность Александра Соинова бетонный забор вокруг его коттеджа был продлен до берега Оби и даже стал несколько закрывать водную гладь. По этой причине со стороны реки особняк также невозможно обойти. Требуется хотя бы надувная резиновая лодка.
Учитывая, что судебный спор переместился к обсуждению острых территориальных вопросов, на одном из заседаний федеральный судья Татьяна Решетникова запросила документы по землеотводу.
Этот спор уникален не только тем, что в нем участвуют руководитель областной милиции и полковник внутренних войск. Спор необычен как самим ходом процесса, так и обсуждаемыми на нем вопросами (точнее, вопросиками).
Истец — полковник Попов — служил в родственной силовой структуре, где его знают и уважают. Он недавно вышел в отставку и надеялся, что конфликт разрешится мировым соглашением. Но, увы... Есть еще одно известное понятие — амбиции.
А ведь можно было по–другому. Например, вместо длительных судебных препирательств генералу Соинову было бы достаточно (как старшему по званию) позвонить по телефону полковнику и сказать примерно так: «Слушай, старик, я прикажу своему финоргану возместить тебе 500 рублей за колбасу. Невелика потеря. А ты уж извини моего сторожа за излишнюю бдительность. Да и на моих псов больше не держи зла. Я их за это завтра пристрелю!..»
Уверен, на другом конце провода собеседник кивнул бы головой и сказал слово «да».
|
